Альтернативный обзорный доклад о ситуации в Узбекистане, представленный к 3-й сессии Совета ООН по правам человека по процедуре UPR (декабрь 2008 г.)

на темы: Право на свободные и справедливые выборы. Право на свободное передвижение. Детский труд в хлопковом секторе. Свобода ассоциации. Положение правозащитников.

РЕЗЮМЕ. В Узбекистане сохраняется режим, опирающийся на карательный аппарат. Несмотря на отдельные меры правительства, направленные на улучшение ситуации с правами человека (в 2008 году вступил в силу закон об отмене смертной казни, принят акт Хабеас корпус; ратифицированы Конвенции МОТ 138 о минимальном возрасте и 182 о запрещении наихудших форм детского труда; миссия  Международного Красного Креста получила разрешение посетить учреждение содержания под стражей; вышли на свободу несколько активистов) в целом, ситуация мало меняется. Более того, нарастает широкомасштабное системное преследование за любую форму критики или мирного протеста в отношении нарушений гражданских, политических, социальных, экономических и культурных прав и свобод человека. Стало опасным для жизни и здоровья распространять информацию в защиту активистов политической оппозиции, независимой прессы и журналистов. Гражданское общество лишено основных прав и свобод, а пассивность и принятие несправедливости становятся единственным способом выживания. Особенно агрессивно власти воспринимают открытые сообщения правозащитников об использовании принудительного детского труда. Существующая практика бесправия и несправедливости  позволяет утверждать, что рекомендации комитетов ООН по периодическим докладам, а также его соображения, представленные по индивидуальным сообщениям в соответствии с факультативным протоколом МПГПП, не выполняются.

Ключевые слова: свобода ассоциаций, право на свободные и справедливые выборы;   свобода ассоциаций и мирных собраний; свобода передвижения; принудительный детский труд, право на доступ к образованию; право на защиту детей от вредных условий труда.

1. Право на участие в управлении государством: свободные и справедливые выборы

Несоответствие национального избирательного законодательства международным стандартам повлекло нарушение права на свободные и справедливые выборы при проведении парламентских (2004г.) и президентских (2007г.) выборов.

26 декабря 2004 года состоялись парламентские выборы. Все выборные процессы управлялись и координировались администрацией президента. Председатель и члены Центрального избирательного комитета также назначены президентом, и затем  утверждены в парламенте*. Действующий двухпалатный парламент позволяет президенту страны контролировать законодательную власть.

*Пояснение: с 2005г. в Узбекистане действует двухпалатный парламент. Верхняя палата состоит из 100 сенаторов, нижняя – из 120 депутатов. 16 сенаторов назначаются указом президента, остальные избираются  из областных, городских и районных Советов депутатов. По законодательству председателями  областных, городских и районных Советов депутатов являются главы тех же региональных администраций, назначенные президентом страны.

Все попытки оппозиционных партий получить регистрацию были отклонены и поэтому они не смогли выдвинуть кандидатов на выборы. В Узбекистане существуют три оппозиционные партии: «Бирлик», «Озод дехконлар», «Эрк», они лишены официальной регистрации, поскольку любая критика властями воспринимается как угроза существующему строю. В соответствие с Законом о  политических партиях Республики Узбекистан, их деятельность прекращается по собственному решению учредителей или суда. Однако, ранее зарегистрированные партия «Эрк» 3 сентября 1991г. и движение «Бирлик»** 11 ноября 1991г., уже в октябре 1993г.

** Пояснение. Партия «Бирлик» была преобразована из Народного движения Узбекистана

Лишились официального статуса по решению министерства юстиции, уполномоченного лишь регистрировать юридические лица. Желая участвовать в парламентских выборах 2004 г., партия «Бирлик» сделала две попытки пройти регистрацию. 24 декабря 2004г. (за два дня до начала выборов) по формальной причине Минюст уведомил ее об отказе. Тогда партия приняла решение выдвигать своих кандидатов в парламент, как «независимых», но Центральный избирательный комитет под разными предлогами не стал их регистрировать. Партия «Озод дехконлар» тоже сделала попытку зарегистрироваться для участия на парламентских выборах, но и ее заявление было отклонено.

Президентские выборы 23 декабря 2007 г. позволили Исламу Каримову оставаться у власти с 1989г. и получить третий президентский мандат, в нарушение ст. 90 Конституции, полагающей, что «одно и тоже лицо не может быть избрано президентом Республики Узбекистан более двух сроков подряд».

Политические оппоненты и все те, кто протестовал против участия Ислама Каримова в выборах, подверглись административному и уголовному преследованиям, подробнее в [1.]

2. Право на свободное передвижение

В действующем законодательстве Узбекистана отсутствует определение права на свободу передвижения и выбор места жительства. На практике это привело к произвольному ограничению передвижения граждан и лиц, постоянно проживающих в стране. 15 апреля 1999 г. в Кодекс об административной ответственности Республики Узбекистан были внесены поправки, которые ввели наказание штрафом размером от одной до трех минимальных зарплат за нарушение правил паспортной прописки. Действующий режим прописки, въезда и выезда регулируется подзаконными актами, а именно приложением №1 к Указу Президента Республики Узбекистан от 26.02.1999г. N УП-2240  «Положение о паспортной системе в Республике Узбекистан», 4 апреля 2004г., в данное Положение были внесены изменения и дополнения в соответствии с  п.1 Указа Президента РУз. N УП-3441, подробнее в [3.]-[3.6]

С 2004 г. была взята под контроль экономическая и трудовая миграция жителей из сельских местностей в города, под предлогом контроля за распространение идей исламского фундаментализма. После Андижанской трагедии трудности с передвижением внутри страны возникли и у активистов гражданского общества, особенно у тех, кто был осужден и отбывал наказание в местах лишения свободы (подробнее  в приложении, 4).

6 января 1995 г. постановлением Кабинета министров Узбекистана было принято положение «Порядок выезда за границу граждан Республики Узбекистан». Согласно  этому положению, каждый выезжающий за границу обязан получить в Отделе по вопросам правил въезда и выезда за границу Министерства внутренних дел Республики Узбекистан (ОВИР) по месту прописки***, что позволяет контролировать выезд граждан из страны. В то же время ст. 223 Уголовного кодекса предусматривает наказание лишением свободы до 10 лет за выезд из страны, въезд в Республику Узбекистан или переход границы в нарушение установленного порядка.

*** Пояснение. Прописка — государственная система контроля миграции населения, сложившаяся в СССР и существующая в ряде государств, находящихся на его бывшей территории, включая Узбекистан. Ее принцип заключается в жёсткой привязке граждан к их постоянному месту жительства. 

Чаще всего власти отказывают в выездной визе правозащитникам, представителям политической оппозиции и журналистам. За последние два года с проблемой продления выездной визы столкнулись студенты и трудовые мигранты, проживающие за рубежом. Посольства Узбекистана не рассматривают заявления на продление выездной визы, как это практиковалось ранее, а направляют своих граждан в отделения внутренних дел по месту прописки в Узбекистане. По нашей информации, многие граждане по возвращению в Узбекистан допрашивались представителями правоохранительных органов. Нам известны случаи, когда уголовному преследованию по ст. 223 УК РУз. подверглись даже те лица, которые выезжали из страны по трудовой и студенческой визе. Правоохранительные и судебные органы систематически отказываются принимать во внимание  тот факт, что эти лица являются гражданами страны, они выехали из страны легально и вправе возвращаться, когда посчитают нужным, (подробнее в приложении, 5).  Перечисленные выше ограничения являются нарушением ст. 12 Международного пакта о гражданских и политических правах.

3. Детский труд в хлопковом секторе

Узбекистан ратифицировал Конвенцию ООН о правах ребенка и Конвенции МОТ о минимальном возрасте и о запрещении наихудших форм детского труда. Конституция страны, Трудовой кодекс, а также принятый в 2007 г. Закон «О гарантиях прав ребенка» запрещают использование труда детей в возрасте до 15 лет, предусматривающих государственную защиту ребенка от всех видов эксплуатации. Однако практика находится в противоречии с законодательством страны и с международными обязательствами, взятыми на себя Узбекистаном.

Свыше 2-х миллионов школьников в возрасте от 10 до 15 лет ежегодно привлекаются к сбору хлопка. Их отрывают от учебного процесса до двух месяцев, подробнее в [5.]. Массовое и принудительное привлечение детей к сбору урожая хлопка в Узбекистане происходит по указаниям региональных глав администраций (хокимов). Директора школ по их приказу обеспечивают явку детей на сбор хлопка, подробнее в [5.1]-[5.2]. Учителя находятся с подростками весь сезон, строго контролируя выполнение норм по сбору хлопка. Известны факты о привлечении к уголовной ответственности преподавателей школ за то, что они не вывели детей на хлопковые поля. Есть случаи, когда учащихся отчислили из школы за отказ собирать хлопок подробнее в [5.1]. Фермеры тоже находятся в большой зависимости от местных администраций. За отказ использовать детей на сборе хлопчатника некоторых фермеров лишали аренды земельного участка, находя формальный повод подробнее в [5.3.].

В Узбекистане хлопкоуборочные кампании с участием детей проводятся с одобрения высшего руководства государства. Хлопок - основной экспортный продукт страны, доходы, от продажи которого идут не только в государственную казну, но и личные карманы тех, кто контролирует экспорт хлопка. Государство заинтересовано в дешевой рабочей силе и поощряет использование принудительного детского труда. Личная карьера каждого главы местной администрации напрямую зависит от выполнения государственного заказа.

Норма сдачи хлопка для школьников почти такая же, что и для взрослого человека, от 20 до 50 и выше кг в день в зависимости от возраста. Детям платят за 1 кг собранного хлопка от 0.03 до 0.05 центов США. Во время уборочных работ дети лишены качественного питания и воды, а также медицинского обслуживания. На местах сбора хлопка отсутствуют элементарные бытовые условия. Дети работают без выходных дней не менее 8 часов в день, поднимают фартуки с хлопком по 15-20 кг. Дети работают на полях, обработанных пестицидами, гербицидами и дефолиантами, воздействие которых на организм ребенка мало изучено. Официальная статистика заболеваний детей в этот период не публикуется. Известно, что из-за недостаточных санитарно-гигиенических условий, многие дети болеют вирусным гепатитом, анемией, педикулезом и др. Некачественная пища становится причиной заболеваний кишечно-желудочного тракта. Девочки из-за отсутствия санитарно-гигиенических условий часто болеют гинекологическими заболеваниями.

Во время сбора хлопка, как правило, дети живут в  помещениях без водопровода, горячей воды, канализации и отопления. Тяжелые условия труда на хлопковых полях только в 2007 году привели к нескольким смертельным случаям, но подобная информация тщательно скрывается, подробнее в [5.4]-[5.5].

4. Свобода ассоциаций

4 апреля 2005 года Министерство юстиции Узбекистана оставило без рассмотрения заявление о регистрации партии «Народное движение Узбекистана "Бирлик". Это была пятая попытка зарегистрировать партию. Согласно ст. 8 Закона Республики Узбекистан "О политических партиях", заявление о регистрации политической партии рассматривается  в течении одного месяца со  дня  его  поступления.  По  результатам рассмотрения принимается  решение  о  регистрации  политической  партии  или отказе в регистрации. Решение  выдается либо  направляется по  почте руководящему органу политической партии не позднее чем в трехдневный срок со дня  его принятия.  Заявление партии "Бирлик" не было рассмотрено в нормативные сроки, и Минюст не уведомил о своем решении в установленном законом порядке. После многократных требований руководства партии «Бирлик» ответ министерства был выдан уполномоченному представителю партии лишь 18 апреля 2005 г. Однако, в очередной раз, нарушив закон, он  вынес решение, оставив заявление партии "Бирлик" без рассмотрения. В своем решении Минюст указывает, что указанные в заявлении  подписи и другие личные данные примерно 3 тысяч из 22 тысяч членов партии являются фальсифицированными. Минюст отказался показать список лиц,  чьи подписи якобы фальшивые. Однако доказательства или данные почерковедческой экспертизы на определение недостоверности подписей не были представлены. Обжалование решения Минюста в судебных органах оказалось невозможным, так как жалобу  не приняли для рассмотрения.

Неправительственная некоммерческая организация «Матери против смертной казни и пыток» в 2002 году получила  первый отказ в регистрации. В Министерстве юстиции заявили, что не собираются регистрировать организацию с таким названием. В январе 2003 г. была подана ее новая заявка с названием организации «Матери против преступлений против личности», но до сих пор решение Министерством принято не было.

В 2004 г. введены новые процедуры регистрации и отчетности неправительственных организаций, которые обязывают НПО, осуществляющие деятельность в Узбекистане, согласовывать с Минюстом все свои мероприятия, вплоть  до повестки дня, сроков мероприятий, их места проведения, а также обязательно привлекать для участия в них представителей Министерства юстиции.  Такие нововведения повлекли за собой закрытие офисов института «Открытое Общество», Интерньюс и др. В июне 2005 г. была образована Национальная ассоциация негосударственных некоммерческих организаций Узбекистана (НАННО Уз), в состав которой вошли 5 180 неправительственных организаций. По представлению Минюста судебные органы только за 2005-2007 гг. закрыли более 300 организаций из этой ассоциации. По многим признакам этот процесс будет продолжаться, так как власти нацелены взять под контроль деятельность неправительственных организаций и международных фондов и представительств, в особенности, правозащитных, более подробно в [6].

5. Положение правозащитников.

По наблюдениям нашей организации, за последние три года более 70 активных правозащитников были подвергнуты преследованиям и многие из них лишены свободы. Некоторые были вынуждены эмигрировать из-за угрозы ареста. Фактически правозащитники привлекаются к ответственности по политическим мотивам в следствии из-за своей правозащитной деятельности, но формально эти дела возбуждаются и расследуются по статьям Уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за совершение мошенничества, хищение чужого имущества в особо крупных размерах, дачу взятки и другие тяжкие или особо тяжкие преступления. Наказание по данным статьям предусматривает лишение свободы на длительные сроки. Такой способ устранения лиц с активной гражданской позицией позволяет властям вводить в заблуждение международную общественность, заявлять о том, что в Узбекистане нет ни политических  осужденных, ни репрессий против инакомыслящих. Активисты продолжают деятельность внутри страны в условиях повышенного риска.

6. Рекомендации Правительству Республики Узбекистан

1. Соблюдать обязательства по международным соглашениям в области прав человека в соответствии с принципом pacta sunt servanda;

2. В целях соблюдения права принимать участие в ведении государственных дел, отменить назначение членов парламента президентом Узбекистана, отменить практику предложения кандидатуры на должность председателя Сената (Верхней палаты парламента) президентом Узбекистана, предоставив членам Сената самим выбирать председателя палаты, ввести выборность глав администраций областей и города Ташкента путем прямых выборов;

3. Принять нормативный акт о паспортной системе, устанавливающий уведомительный порядок регистрационного учета прибытия, в том числе временного, и проживания граждан. Исключить практику разрешительной регистрации граждан по месту временного проживания, прописки, въезда и выезда, которые до настоящего времени устанавливаются  Приложением №1 к Указу Президента Республики Узбекистан от 26.02.1999г. N УП-2240  «Положение о паспортной системе в Республике Узбекистан», 4 апреля 2004г., в данное Положение были внесены изменения и дополнения в соответствии с  п.1 Указа Президента РУз. N УП-3441. Данные подзаконные акты вступают в противоречие со ст. 12 МПГПП  о  праве на свободное передвижение;

4. Для обеспечения гарантированного запрета на принудительный труд, отказаться от практики использования принудительного детского труда во всех сферах  экономики, включая хлопковый сектор;

5. Соблюдая право на образование не отвлекать школьников от учебного процесса для участия на сезонных полевых работах, причиняющих вред здоровью;

6. Предоставить гарантированное право граждан на свободу ассоциации и зарегистрировать оппозиционные политические партии и общественные организации, отказаться от практики вмешательства государства в деятельность гражданского общества;

7. Взяв на себя обязательство обеспечивать право на свободное выражения своего мнения, включая свободу искать, получать и распространять информацию, отменить практику  преследования лиц, которые  информируют общественность о нарушениях прав человека;

8. Разрешить посетить Узбекистан спецдокладчику ООН по вопросам защиты прав правозащитников для изучения ситуации.

Доклад подготовлен Надеждой Атаевой, президентом Ассоциации «Права человека в Центральной Азии».  Консультант: The International Federation for Human Rights (FIDH)

Приложение:

[1.]  6 декабря 2007 г. Юсуф Жума и двое его сыновей начали серию акций протеста в Каракульском районе Бухарской области, с призывами к отставке президента Ислама Каримова. Их акция длилась несколько дней. 10 декабря 2007 г. в дом Юсуфа Жумы ворвалась группа узбекского спецназа, они  крушили все на своем пути. Без предъявления постановлений на обыск и арест беспорядочными выстрелами взламывались замки дверей, нападавшие громили имущество и архив поэта. Были убиты две собаки и домашний скот, принадлежавший семье поэта. Против безоружных граждан было применено огнестрельное оружие, но никто из должностных лиц не понес за это ответственность. 17 декабря 2007 года был арестован поэт-диссидент  Юсуф Жума, в дальнейшем он был осужден на пять лет лишения свободы.

[2.]  В 2007 г. «Правозащитный Альянс Правозащитников Узбекистана» провел несколько акций простестка в рамках общественной программы «За право участия в управлении государством: свободные и справедливые выборы». 18  октября  2007 г.  его участники  Абдилло Тожибой  угли и Ахтам Шаймарданов встретились  с  представителем Центральной избирательной комиссии Узбекистана Адыловым Комилжоном. Правозащитники напомнили, что участие Ислама Каримова в президентских выборах противоречит ст. 90 Конституции Узбекистана.  Через полгода после президентских выборов, они были вынуждены покинуть Узбекистан. На родине они почувствовали угрозу ареста и поэтому обратились за международной защитой.

[3.] Список нормативных  актов о паспортной системе, которые противоречат ст. 12 . Международного пакта о гражданских и политических правах:

          [3.1.] Указ президента Узбекистана И. Каримова «О введении в действие «Положения о паспортной системе в Республике Узбекистан» от  23 декабря 1994 г;
          [3.2.] Приложение N1 к Указу Президента Республики Узбекистан от 26 февраля 1999 года N УП-2240 «Положение о паспортной системе в Республике Узбекистан»;

          [3.4.]  Указ президента Республики Узбекистан о внесении изменений и дополнений NУП-3441 от 4.06.2004 г. к Указу президента Узбекистана И. Каримова от 26 февраля 1999 г. NУП-2240 «О совершенствовании паспортной системы Республики Узбекистан»;

          [3.5.]  Приложение N 2 к Указу Президента Республики Узбекистан от 26 февраля NУП-2240 «Положение о виде на жительство в Республике Узбекистан для иностранца, вида на жительство в Республике Узбекистан для лица без гражданства и удостоверении лица без гражданства»;

          [3.6.]  15 апреля 1999 г.  президент Узбекистана И.Каримов утвердил поправки к 223-статье Кодекса Узбекистана об административной ответственности. За нарушение правил паспортной прописки, проживание гражданина, обязанного иметь паспорт, без паспорта или по недействительному паспорту, без временной или постоянной прописки или регистрации – повлекли наложение штрафа от одного до трех минимальных размеров оплаты труда. (Штрафы, связанные с паспортной пропиской по сравнению с предыдущим Положением,  увеличились в три раза!);

          [4.] По сообщениям, которые получила Ассоциация, с мая 2005 года правозащитник из Джизака Бахтияр Хамраев находится под постоянным наблюдением правоохранительных органов. 11 декабря 2006 г. он не смог поехать из Джизака в Ташкент на прием, устроенный в посольстве США в честь Международного дня прав человека;  Отсутствие выездной визы (ОВИР) не позволило Б. Хамраеву участвовать в семинаре для узбекских правозащитников, проводимом в Турции с 23 по 25 января 2007 г. Вместе с ним не смогли поехать еще 12 правозащитников, так как им не позволили власти; 5 июня 2008 г. Хамраеву  пришлось сделать несколько попыток, чтобы выехать из Джизака в Ташкент на встречу, посвященную принудительному использованию детского труда в хлопковом секторе Узбекистана;

          [4.1.] 2 июня 2008 г. правозащитница Мутабар Таджибаева была освобождена из мест лишения свободы по состоянию здоровья. Только после вмешательства МИДа Франции правозащитнице Мутабар Таджибаевой разрешили выехать из г. Маргилана, в котором она проживает, в город Ташкент для лечения.

[5.] АHRCA располагает копией школьного журнала одной из школ Ферганской долины. На его страницах  отмечены пропуски с 4 сентября по октябрь 2007 года и поперечной строкой запись «На хлопке». Это период разгара хлопкового сезона, когда детей вывозят целыми школами, начиная с 10-ти лет, а, нередко, и с восьми лет. Учебные заведения переходят на полузакрытый режим.
          [5.1.] Директор колледжа Галлааральского района Джизакской области Равшанов И. обратился с официальным письмом на имя главы районной администрации  (хокиму) Хушбокову А. и районному прокурору Ражабову У. с просьбой наказать учеников, отказавшихся участвовать в хлопкоуборочной кампании 2007 года. В письме перечислены имена учащихся колледжа, отказавшиеся выходить на сбор хлопка, а именно С.Ибрагимов, Х.Турсунова, Б.Маматов, С.Абдурахмонова, А.Бердимуродов, У.Хайитбоев, Б.Тангрикулов, Б.Мирзабекова и С. Нарзуллаева. Позже этих подростков отчислили из школы и благодаря огласке этого письма, детей вновь допустили к учебе в колледже.
          [5.2.]  В 2005 г. директор медицинского колледжа в Джизакской области Уралов (имя установить не удалось) был уволен и затем арестован якобы за финансовые нарушения. Фактически, его отстранили от занимаемой должности за неявку учащихся на хлопок. Глава администрации области Убайдулла Яманкулов (хоким), в присутствии свидетелей, избил  директора колледжа, затем надел ему на руки наручники и прикрепил его к решетке. Эту сцену насилия глава администрации Яманкулов дал команду снимать на видео.
          [5.3.] 17 августа 2004 года 32 фермера из Джизакского района обратились с жалобой на имя президента Узбекистана И. Каримова о том, что их незаконно лишают земельных участков. Реакция последовала незамедлительно. Их всех вызвали в администрацию Джизакской области и в присутствии 60 сотрудников правоохранительных органов, глава администрации У. Яманкулов избивал фермеров, добиваясь от них заявлений о «добровольной сдаче земли».
          [5.4.] В Бахмальском районе Джизакской области учащиеся медицинского колледжа города Джизака по приказу главы администрации Анарбаева М.Т. с 22 сентября по 29 ноября 2007 года собирали хлопок. Их возраст 15-16 лет. В октябре произошла трагедия. Трактор наехал на спящую Абдуллаеву Гавхар, которая от усталости уснула на грядке. Девочка скончалась сразу же. Все свидетели события дали письменное обещание не разглашать этот факт.
          [5.5.] Осенью 2007 года в Новоийнской области  во время сбора хлопка под прицеп трактора попали две несовершеннолетние девочки. От всех свидетелей события тоже взяли расписку о неразглашении информации.

[6.] В 2007 году по оценке директора Национальной ассоциации негосударственные некоммерческие организации Узбекистана  (НАННО Уз) Р. Сарбаева: «После революций в Грузии, Украине, Кыргызстане в странах СНГ идет процесс переоценки деятельности неправительственных организаций и международных фондов и представительств, в особенности, правозащитных».

См.также: 
Альтернативный обзорный доклад о ситуации в Узбекистане, представленный к 3-й сессии Совета ООН по правам человека по процедуре  UPR (декабрь 2008 г.) 

Хасан Темиров: «Я читаю намаз и совершаю другие мусульманские обряды. Почему меня из-за этого считают подозрительным?»

26 июня 2008 г. в г. Алматы был задержан гражданин Узбекистана, Хасан Темиров, 1976 г.р., объявленный узбекскими властями в розыск по обвинению в «исламском экстремизме и терроризме». Темуров – один из тех мусульман, чья единственная вина состоит в набожности и кого после ареста ждут пытки и несправедливый суд. Ряд его односельчан, тоже арестованных по надуманным обвинениям, не выдержав пыток покончили жизнь самоубийством. 

В настоящее время Темиров находится в отделении внутренних дел Турксибского района г. Алматы, и его готовят для передачи в Узбекистан. Требуется незамедлительное участие международного сообщества для приостановления его экстрадиции в Узбекистан, где против него сфабриковано уголовное дело. Ниже приводится заявление самого Темирова, которое, по нашему мнению, не нуждается в комментариях.

Заявление о предоставлении международной защиты

Я, Темиров Хасан Киличевич, родился 12 апреля 1976 г., прописан по адресу: Республика Узбекистан, Кашкадарьинская область, Шахрисабзский район, село Муминобод. У нас в семье шесть человек: отец, мать, брат, две сестры и я. По национальности узбек.

          Отец: Темиров Киличхон Темирович, родился 6 августа 1950 года. Работал главным бухгалтером в отделе культуры Шахрисабзского района. 
          Мать: Ямолова Куйсин Ямоловна, родилась 3 февраля 1953 года. Работала библиотекарем в библиотеке колхоза имени Парда Шербобоева. 
          Брат: Темиров Кахрамон Киличевич, родился 21 мая 1972 года. Женат, имеет троих детей. Работал главным бухгалтером в музее им. Амира Тимура Шахрисабзского района.
         Сестра: Темирова Дилшода Киличевна, родилась в 1973 году. Живет в городе Яккабог. Замужем, имеет четверых детей. Работает медсестрой в Главной клинике города Яккабога.
         Сестра: Темирова Гулшода Киличевна, родилась в 1978 году. Живет в Шахрисабзском районе, село Чукун. Работает библиотекарем. Замужем, имеет двоих детей.

Все в семье с высшим образованием. Все соблюдают исламские религиозные обычаи.

Родители и наши предки хорошо знали религиозные обряды и научили нас читать Коран тоже. Это наследство наших предков.

В 1993 г. я окончил школу имени 45-летия Ульянова, она находится в селе Муминобод. Я учился в музыкальной школе им. Мухтара Ашрафи по классу аккордеон. В этом же году поступил в Ташкентский текстильный институт легкой промышленности. В 1998 г. закончил экономический факультет этого института, по профессии «Текстиль и экономика легкой промышленности и ее управление».

Потом вернулся в г. Шахрисабзс и устроился работать на Шахрисабзскую фабрику бухгалтером. Но в учреждении зарплата была очень маленькая, и к тому же выдавали ее не вовремя, раз в 3-4 месяца. Там я проработал год. Потом в учреждении остановилась работа, и после этого объявили о банкротстве. В Узбекистане тяжелое экономическое положение. Зарплата маленькая, вовремя не платят. Большое количество населения не может найти работу, люди уезжают в другие страны, такие как Казахстан, Россия, чтобы найти работу.

Я женился в мае 2000 года. Жену звали Тошпулатова Икбол, 1977 г.р. Жила по адресу: Бухарская область, район Жондор, село Алелча. Имеет высшее образование. Закончила педагогический институт в Бухаре, факультет биологии.

В том же году я приехал в Ташкент и начал торговать сантехническим оборудованием на Фархадском рынке. Снял в аренду квартиру на той же улице. Поступил в Арабский языковой центр при посольстве Египта в Ташкенте. Так как я немного знал арабский язык, меня приняли на 3 й курс. В конце 2003 г. мы с женой развелись, так как у нас не было детей. В декабре 2003 г. по просьбе родителей снова женился, на дочери моей тети. Ее зовут Жалолова Наргиза Музроповна, родилась в 1982 г. в г. Шахрисабзс, селе Темирчи. После окончания школы нигде не училась. Не работает. Мы с женой проживали в Ташкенте.

В институте я учился вместе с Тухтаевым Фазлиддином Обидовичем и Хайдаровым Акмалем Рузиевичем. Мы были близкими друзьями. Жили вместе в общежитии. Фазлиддин (1976 г.р.) живет по адресу: область Бухара, район Ромитан, село Богча. После окончания института работал заместителем директора на хлопковом заводе. Акмаль живет по адресу: Кашкадарьинская область, район Карши, село Пистакент. После окончания института работал инженером на заводе Кукдумалок в Мубораке. Мы все дружили семьями. Их родители, друзья, одноклассники и родственники меня хорошо знают. И мои тоже их хорошо знают. Я познакомился с бывшей женой на свадьбе Фазлиддина.

Когда мы учились в институте, я их обучал писать на арабском языке и читать Коран. Бывшую свою жену Тошпулатову Икбол я тоже обучал читать Коран, соблюдать религиозные обычаи. Все мы спокойно жили, учились и работали.

26 марта 2004 г., в пятницу, я приехал с женой навестить родителей из Ташкента в Шахрисабз. Жили они спокойно и хорошо. 1 апреля мне надо было сдавать экзамен в Арабском центре. Хотел скорее вернуться в Ташкент. 29 марта я увидел по телевизору, что произошли взрывы в Ташкенте и в районе Ромитан Бухарской области. 31 марта был день рождения дочери сестры. Мы к ним поехали. Вечером я собирался вернуться в Ташкент. Когда вернулся из дома сестры, брат мне сказал: «Хасан, к тебе приходил твой друг Акмаль и передал, что у него к тебе срочный разговор и чтобы ты сегодня же поехал к нему. Я поехал к Акмалю. Он мне сказал: «Хасан, в Ромитане случились взрывы, Фазлиддин находится там. Все знают, что он читает намаз, все его знают. Твоя бывшая жена тоже вышла замуж за человека из Ромитана, они тоже живут там. В 1999 г. тоже, когда были взрывы, многих невиновных людей посадили в тюрьму и жестоко пытали. В этот раз также всё может случиться», – объяснял мне Акмаль. – «Если Фазлиддина, его родителей, друзей допрашивают и пытают, они могут рассказать, что ты обучал Корану; или же начнут интересоваться, с кем он общался, и про нас могут узнать. Поэтому лучше временно спрятаться ради осторожности», – предложил он. Я согласился, потому что слышал, что многих невиновных людей посадили на долгие сроки лишения свободы, повесив на них тяжкие обвинения.

Я не верил, что в государстве существует справедливость, поэтому мы долгое время старались быть осторожными. Мы договорились встретиться на следующий день на автовокзале. Я пришел домой и сказал семье, что собираюсь вернуться в Ташкент, и попрощался с ними. На следующий день я был на автовокзале. Моя жена осталась дома. Мы с Акмалем приехали в Ташкент и 2 дня ночевали у его друга. На третий день позвонил домой. Я узнал, что у них положение очень тревожное. Моего брата, сестер, племяннику Фаёзу и моих близких друзей забрали люди из милиции. В тот день вечером я поехал в свою квартиру в Ташкенте. Я увидел, что квартира перевернута, всё разбросано, и потом узнал, что всех моих знакомых в Ташкенте тоже забрали. Акмал узнал, что у него произошло то же самое.  Нам некуда было идти, мы остались на улице. Акмал мне сказал: «Хасан, мы не можем находиться вместе, будем отдельно спасать свою жизнь. 20 апреля встретимся на ипподроме». Я согласился. Он куда-то уехал.

Я поехал к своим знакомым в Ташкент. Никто из них не согласился оставить меня у себя. Не найдя, где можно остановиться, я вернулся в Шахрисабзс. Поехал к дальнему родственнику. Он согласился меня оставить у себя с условием, чтобы я не выходил никуда из одной комнаты. Я там оставался 1 год. На встречу с Акмалем я пойти не смог. Хозяин дома сказал мне, что везде повесили мою фотографию, а по телевизору объявили в розыск.

В мае 2005 г. я узнал, что брата, моих сестренок, всех друзей, знакомых в Ташкенте, друзей Акмала посадили в тюрьму; им дали сроки от 13 до 19 лет. Всем подбросили героин, наркотические вещества, оружие и под таким предлогом их забрали. Сестры, жена, племянники, мама, тетя – все женщины по 1-2 месяца находились под арестом. Их очень жестоко пытали. Потом всех женщин отпустили с условием, чтобы они каждую неделю отмечались в отделении внутренних дел. Женщины находились в тюрьмах Шахрисабзса, Бухары, Карши; их жестоко пытали. Их отпускали по одной. И когда они находились в 200 метрах от тюрьмы, их ожидали ложные свидетели, которые кричали во весь голос. К ним подошел тогда работник милиции, и они ему говорили, указывая на каждую: «Эта женщина меня призывала к ваххабизму и, когда я не согласилась, она предлагала мне деньги и уговаривала...» И на основании таких показаний этих женщин возвращали в тюрьму. Их судили отдельно, и каждую арестовали на 15 дней. Теперь у них всех ярлык «бывшая осужденная». Мою бывшую жену Тошпулатову Икбол и жену Акмаля Латофат осудили на 6 лет лишения свободы.

А мужчин судили в сентябре-октябре. До этого их жестоко пытали. Им подбросили наркотики, оружие, затем обвинили в членстве в партии «Хизбут-Тахрир» и по разным тяжким статьям. Они доказывали в зале суда, что невиновны и не участвовали в этих преступлениях. Даже судья Кашкадарьинской области Дияров отказался выносить им приговор и уволился с работы. Но нашелся другой, и он их осудил на длительные сроки. Почти все они содержатся в колониях строгого режима на территории Республики Каракалпакстан. Как только их переселили на зону, им сразу вменили по 10 дисциплинарных нарушений порядка. Это значит, что теперь им не дадут никакой амнистии. А дома отца и мать уволили с работы. Каждую неделю они ходили в милицию. Мои родители и родители других парней писали много раз жалобы в Верховный суд, в президентский аппарат, но всё это оказалось бесполезно.

Например, брат Фазлиддина по имени Тухтаев Шамсиддин (1960 г.р.) несколько раз обращался в ООН и писал о его невиновности. В результате его самого похитили сотрудники СНБ, и он до сих пор числится пропавшим без вести.

Несколько мужчин и женщин не выдержали жестокого обращения: их чудовищно пытали, и они покончили с собой. Вот несколько имен: Намозов Содик Абдурахмонович (1979 г.р.), осужденный на 15 лет лишения свободы; Шахноза, тоже осужденная на 15 лет лишения свободы, наложила на себя руки; Махмудов Кутбиддин (1976 г.р.); Захро, умерла в больнице в результате пыток, у нее было трое детей.

Услышав обо всем случившемся, я растерялся. Не знал, что мне делать, и решил: «Я должен уехать отсюда, здесь обо мне могут узнать соседи». Мне пришлось быстро переселиться, и я прожил у доверенного человека 1 год. Она жила очень бедно. Я никуда не выходил. Жил постоянно скрываясь, ни с кем не встречался. Потом переехал к одному родственнику. Там тоже прожил больше года – не мог найти возможность покинуть Узбекистан. Я узнал номер телефона Акмаля, но не мог с ним связаться. В тот период отмечали 15-летие Независимости Узбекистана, 15-летие Конституции Узбекистана, проходили президентские выборы. Каждый раз мы ждали, что наших ребят отпустят по амнистии, но из заключения никто не возвращался.

Тогда мои надежды рухнули, и я стал искать выход, как покинуть страну. Потом я узнал, что мой друг Акмал находится в Турции. Мне удалось с ним связаться, и я попросил у него помощи. Он тоже мне сказал, что надо скорее покинуть Узбекистан, и помог мне. С января 2008 г. я пытался выехать и, наконец, добрался до Алматы. А в это время мою жену Ялолову Наргизу каждую неделю вызывали в СНБ и ОВД, где ее допрашивали. Захотят – отпускают, захотят – оставляют там. Т.к. ей постоянно угрожали, я ее забрал к себе. У нее несколько раз брали расписку о том, что она не будет выходить за пределы Шахрисабзса, письменное обещание, чтобы она не связывалась со мной. Они просили информировать их и сообщить, если она что-нибудь узнает обо мне, иначе грозили обвинить ее в совершении преступления.

Все началось еще в 1997 г., когда я учился в институте: всех ребят, кто читал намаз, вызывали в отделение внутренних дел Яккасарайского района Ташкента и допрашивали. Их вызывали каждый месяц. И девушек, которые покрывали голову платком, тоже допрашивали и принуждали не носить платки. Их даже не пускали на занятия. В конце концов они отчислились из института.

А потом, в феврале 1999 г., в Ташкенте были совершены взрывы. В это время я работал на фабрике. 23 марта 1999 г., вечером, возвращался домой с работы. У нашего дома стояли 4 машины. Когда вошел домой, увидел там несколько милиционеров; они раскидывали всё, что им попадалось под руку. Увидев меня, они надели на меня наручники. В доме они «нашли» 4,5 г героина, и меня забрали. Продержали 3 дня в Шахрисабзском отделении внутренних дел, 1 день в Карши и 3 дня в Бухарском отделении внутренних дел. Меня допрашивали днем и ночью, интересовались, где я был в феврале и марте 1999 г., с кем встречался и т.п. Мне устраивали очную ставку с многими людьми. В конце концов они не смогли мне представить обвинение, и 31 марта меня отпустили из-под стражи. Мне сказали, чтобы я приходил каждую неделю отмечаться в Службу национальной безопасности и отделение внутренних дел. Я выполнял это требование каждую неделю. Меня там держали до вечера, зачастую целый день. 

Стали вызывать каждую неделю и моего брата. Чтобы как-то избавиться от этого, я уволился с работы и уехал в Ташкент. Все знали, что я читаю намаз и умею читать Коран. Я хотел иметь документ об религиозном образовании, чтобы показывать его, когда меня спрашивают: «Почему ты читаешь намаз? Почему говоришь на религиозные темы? Почему твоя жена в платке?» Поэтому я посещал Центр арабского языка при посольстве Египта.

Прошу вас, помогите мне найти убежище, потому что меня преследуют в моей стране за преступления, которых я не совершал. Я верующий человек и никому никогда не делал зла. Я читаю намаз, совершаю другие мусульманские обряды и не понимаю, почему меня из-за этого считают подозрительным?

Прошу вас, сообщите, когда и к кому я должен прийти, чтобы ответить на ваши вопросы.

25 июня 2008 г., личная подпись Ассоциация «Права человека в Центральной Азии» убедительно просит заинтересованные лица, организации и средства массовой информации обратить внимание на дело Хасана Темирова. Всех, кто не равнодушен к ужасающему положению прав человека в Узбекистане, просим отстоять право Хасана Темирова на свободное вероисповедание и обратиться с просьбой приостановить его депортацию к генеральному прокурору Казахстана по указанному ниже адресу: 010000, Республика Казахстан, город Астана, ул. Сейфуллина, 37, факс: 7 (7172) 21 71 62; 71 26 39, e-mail: gp-rk@prosecutor.kz

Образец сообщения:

Уважаемый господин прокурор,
Я обращаюсь к Вам с просьбой не допустить возвращения узбекского гражданина Хасана Темирова в Узбекистан. Я знаю лично людей, кто прошел через пытки и был несправедливо осужден в этой стране. Уверен(а), что его жизни и здоровью реально угрожает опасность.
Очень прошу Вас не допустить экстрадиции Темирова и спасти ему жизнь.

Искреннее Ваш (а) 

Казахстан: Об угрозе экстрадиции узбекского беженца Рафика Рахмонова

КОМУ:
Главному редактору, председателю редакционного совета газеты «Литер»
г-ну Ерлану Бекхожину

Корреспонденту газеты «Литер»
г-ну Аскару Джалдинову

КОПИЯ:
Президенту Республики Казахстан 
г-ну Нурсултану Назарбаеву

Уполномоченному по правам человека в Казахстане
г-ну Аскару Шакирову

Генеральному прокурору Республики Казахстан
г-ну Рашиду Тусупбекову

Верховному Комиссару ООН по делам беженцев
г-ну Антонио Гутерришу

Главе представительства Управления Комиссариата ООН по делам беженцев в Казахстане
г-ну Сезару Дюбону

Специальному представителю Евросоюза по странам Центральной Азии
г-ну Пьеру Морелю

Директору Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ)
Кристиану Строхалу


Уважаемые господа,

24 апреля 2008 года газета «Литер» опубликовала статью «Андижанский беглец», автор которой, Аскар Джалдинов, сообщает общественности об аресте узбекского гражданина Рафика Рахмонова. Узбекские правоохранительные органы обвиняют его по восьми статьям Уголовного кодекса, в том числе за причастность к терроризму и организации кровавых событий в Андижане в 2005 году. В опубликованном материале Рафик Рахмонов представлен террористом, «активным членом одной из религиозных экстремистских организаций, который якобы принимал активное участие в организации массовых беспорядков с применением огнестрельного оружия. Был якобы и организатором нескольких взрывов в Андижане, участвовал и в нападениях на батальон патрульно-постовой службы УВД Андижанской области с захватом крупного количества огнестрельного оружия, в результате чего погибли люди».

В своем материале автор неоднократно употребляет термины «террорист», «террористические акции в Андижане», «активный участник террористических акций». Откуда автору известно, что произошло в Андижане? Неужели журналисту Аскару Джалдинову удалось посетить Андижан и провести свое журналистское расследование, когда в течение трех лет узбекское правительство не допускает международных независимых экспертов на место трагических событий? Доступа не получила даже специальный докладчик ООН по Узбекистану Мишель Паскаль, назначенная на эту должность в 2005 году сразу же после Андижанской трагедии. При отсутствии ответов на вышепоставленные вопросы утверждения о том, что узбекский беженец Рафик Рахмонов был активным организатором тех кровавых событий, представляются нам совершенно необъективными и не вызывают доверия.

В то же время нам непонятна позиция сотрудников Управления Верховного Комиссара ООН по делам беженцев в Алматы в отношении дела Рафика Рахмонова, выражающаяся в полном молчании. Из опубликованного материала следует, что Рахмонов был задержан правоохранительными органами г. Алматы сразу же после обращения в УВКБ ООН. Как расценивать молчание сотрудников офиса УВКБ ООН в деле Рахмонова, имея на руках опубликованную информацию: как некомпетентность журналиста, который использовал необъективные данные, или как нарушение сотрудниками офиса УВКБ ООН принципа соблюдения конфиденциальности? Почему представители казахстанского офиса УКВБ ООН отказываются комментировать этот случай?

Из пяти не зависимых друг от друга источников нам удалось получить совершенно иные сведения о Рахмонове, которые мы приводим ниже.

Рафик Рахмонов родился в Коканде в 1956 году. По профессии повар. По сведениям, полученным Ассоциацией от правозащитников из Коканда и Андижана, накануне Андижанских событий 2005 года он работал в андижанской столовой. Был свидетелем массового убийств 13 мая и вместе со многими андижанцами покинул пределы страны в последующие после трагедии дни. Уже тогда правоохранительные органы стали преследовать свидетелей Андижанских событий, чтобы правдивая информация о произошедшем стала недоступной общественности. В последние три года Рафик проживал в Алматы законно, своевременно продлевая в соответствующих подразделениях Управления миграционной полиции временную регистрацию. Некоторое время надеялся, что ситуация в Узбекистане изменится и он сможет вернуться в родные места. Но затем Рахмонов пришел к выводу, что, пока в стране нет позитивных перемен, необходимо воспользоваться международными механизмами защиты прав беженцев. И 10 апреля 2008 года он обратился в представительство УВКБ ООН г. Алматы, где ему выдали сертификат лица, ожидающего статус мандатного беженца ООН. Через несколько дней Рафика арестовали по запросу узбекских властей. В настоящее время ему грозит экстрадиция в Узбекистан.

Нам достоверно известно, что до настоящего времени Рафик Рахмонов является лицом, ожидающим статус беженца. Следуя условиям Конвенции ООН о статусе беженцев (1951 г.), все лица, которые прошли регистрацию в представительстве Управления Комиссариата ООН по делам беженцев, находятся под международной защитой на весь период процедуры. Следовательно, эти лица на период рассмотрения просьбы о статусе беженца не подлежат принудительному возращению в страну исхода. Все запросы правоохранительных органов на выдачу подозреваемых и обвиняемых должны отклоняться до тех пор, пока по заявлению этих лиц не будет принято окончательное решение.

Нелогичным выглядит утверждение журналиста о том, что беженец из Андижана Рафик Рахмонов якобы выжидал удобный момент, чтобы получить статус мандатного беженца ООН, и одновременно торговал на Центральном вещевом рынке. Он три года легально жил в Казахстане, и миграционной полиции было известно о его местонахождении. Журналист Аскар Джалдинов пишет, что арест Рахмонова состоялся после того, как тот обратился в представительство УВКБ ООН. Из чего следует, что заявление беженца стало известно спецслужбам. Неужели Комиссариат ООН по делам беженцев перестал соблюдать принцип конфиденциальности? Это же прямое нарушение устава деятельности УВКБ ООН! Не поэтому ли представители казахстанского представительства УКВБ ООН отказываются комментировать этот случай? Или все же автор свои выводы делает, опираясь исключительно на сведения, которые ему стали доступны от представителей правоохранительных органов?

Слепое сотрудничество спецслужб, руководствующихся принципами Кишиневской Конвенции 2002 года о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, обеспечивает тотальный контроль над инакомыслящими, в том числе над свидетелями Андижанской трагедии. Все это способствует фабрикации уголовных дел, предвзятому отношению к беженцам из Чечни, уйгурам и узбекам, которые уже давно стали «ходовым товаром» для сотрудников спецслужб. На этом фоне борьба с террористами и экстремистами оказывается направленной, прежде всего, против жертв нарушений прав человека. Назрела необходимость менять существующие правила выдачи иностранных граждан. Оформление выдачи не должно оставаться формальным, особенно когда граждан отправляют в страну, в которой пытки и другие виды жестокого обращения носят систематический характер. И Узбекистан, к сожалению, находится их в числе. Если бы запрашиваемая сторона предоставляла заявление потерпевших, материалы уголовного дела, имеющиеся в распоряжении запрашиваемой стороны, а также доказательства, заверенные гербовой печатью компетентного учреждения юстиции запрашиваемой стороны, то фальсификация доказательств о виновности подозреваемых лиц значительно сократилась. А пока масштабы случаев незаконной выдачи Казахстаном вызывают особую обеспокоенность.

Судьба Рафика Рахмонова – лишь один и далеко не единственный фрагмент этой чудовищной проблемы. В декабре 2007 года был похищен узбекский беженец Хуршид Шамсуддинов. До сих пор о нем ничего не известно. И список таких случаев неуклонно растет.

По сведениям Правозащитного центра «Мемориал», за последние годы Казахстан передал узбекским спецслужбам 56 граждан Узбекистана. На запросы правозащитников и родственников этих лиц Казахстан пока не реагирует. А ведь официальная оценка действий сотрудников спецслужб, причастных к этой операции, должна стать доступна общественности как можно скорее. Речь идет о жизни людей; судьба многих из них неизвестна даже родным. Узбекистан преследует тысячи невинных граждан лишь за их религиозные убеждения. Об этом неоднократно заявляли авторитетные международные организации.

Казахстан – первое государство Центральной Азии, получившее право председательствовать в Организации по Безопасности и Сотрудничеству в Европе (2010 г.), основная миссия которой – действовать во имя мира и стабильности. Безопасность людей, вынужденно покидающих свою страну, заслуживает внимания правительства страны, в которую они прибывают. Практика ведущих демократических государств показывает, что эффективные механизмы защиты прав беженцев невозможны без ратификации Международного пакта о гражданских и политических правах, принятия Закона о беженцах и др. Хочется надеяться, что Казахстан начнет в ближайшее время выполнять условия международных соглашений в области защиты прав беженцев.

Выдача лиц по запросам спецслужб СНГ и молчаливая позиция представительства УВКБ ООН по поводу похищения или незаконной выдачи беженцев в страну, где их ожидают пытки, не оставляет надежды на спасение тем, кто еще продолжает бороться за свои права и свободы.

Позвольте надеяться на то, что вы не оставите без внимания вопросы, поднятые в этом письме.

С уважением,

Надежда Атаева,
Президент ассоциации «Права человека в Центральной Азии», Франция

Режим Узбекистана был вынужден считаться с санкциями Евросоюза, их отмена лишает ЕС рычагов влияния на ситуацию с правами человека в Узбекистане

В конце апреля Европейский совет соберется для рассмотрения вопроса о режиме санкций в отношении Узбекистана. Какие доводы он будет принимать к рассмотрению? Примет ли во внимание первоначальные требования или отменит санкции?

Мы надеемся, что Совет будет объективным и примет во внимание тот факт, что Узбекистан не выполнил всего пакета требований – ни в его первоначальной версии, ни даже в усеченном варианте. А главное – сама природа режима ни на йоту не изменилась. Режим как был, так и остается автократическим и репрессивным, с элементами тоталитаризма. Небольшие уступки Евросоюзу в области прав человека, вокруг которых поднята шумиха, были сделаны буквально накануне решения о санкциях, то есть явно приурочены к этому решению; это не является систематически проводимой линией либерализации и гуманизации внутренней политики. После снятия санкций необходимость для режима Каримова в уступках отпадет, и все вернется на круги своя.

13 мая 2005 года в Андижане правительственные войска жестоко подавили демонстрацию на площади Бобура. В конце того же года Европейский совет принял в отношении Узбекистана санкции, предусматривающие запрет на поставки вооружений в эту страну и на въезд для 12 правительственных чиновников и высших офицеров вооруженных сил Узбекистана. Условием для снятия этих санкций правительству Узбекистана было выдвинуто требование допустить международное расследование Андижанских событий, которое до сих пор не было выполнено.

В дальнейшем санкции неоднократно продлевались, но одновременно и смягчались. Вопрос расследования Андижанской трагедии отошел на задний план, и Евросоюз стал ее забывать гораздно быстрее, чем в свое время события на площади Тянь-ань-Мэнь в Китае. Основное условие ЕС изменилось и теперь направлено на соблюдение прав человека в Узбекистане.

В октябре 2007 года Европейский совет принял решение о приостановке действия запрета на выдачу виз по списку на полгода, обосновывая этот шаг предоставлением возможности Узбекистану продемонстрировать прогресс в сфере прав человека. При этом Евросоюз напоминал о мерах, которых он ожидает от Ташкента, а именно: освобождение из тюрем всех заключенных правозащитников; допуск в тюрьмы представителей Международного Красного Креста; ослабление режима аккредитации и регистрации неправительственных организаций.

Этот довольно узкий список требований значительно отличается от более широкой правозащитной платформы, которая выдвигалась активистами гражданского общества Узбекистана (см. их обращение к Евросоюзу от 19 сентября 2007 года – прилагается).

Но даже этот урезанный список требований выполнен Узбекистаном лишь частично: так, например, освобождено только шесть правозащитников из тринадцати, указанных организацией «Human Rights Watch» в обращении от 14 октября 2007 года. Возобновить свою деятельность удалось пока только «HRW», остальные международные неправительственные организации все еще не могут получить доступ в страну. Представители МККК спустя три года получили разрешение посещать тюрьмы и заключенных, нуждающихся в гуманитарной помощи, среди которых немало узников совести. Приходится констатировать, что даже эти ограниченные требования Евросоюза не выполнены в полном объеме.

Сторонники снятия санкций указывают на то, что все же наблюдаются определенные послабления и что, мол, необходимо идти навстречу Ташкенту, поощряя «дальнейший прогресс». А некоторые вообще ставят под сомнение саму действенность санкций как способ улучшения ситуации с правами человека вообще и в указанной стране в частности.

Наш пресс-релиз ставит своей задачей осветить эти два принципиальных вопроса и сделать соответствующую рекомендацию Евросоюзу.

Первый вопрос: о неадекватном применении санкций Евросоюзом к Узбекистану и Бирме. Прежде всего мы хотели бы обратить внимание на то, что в одном и том же документе Европейского совета от 15-16 октября 2007 года (по итогам 2 824 заседаниий) наряду со смягчением режима санкций в отношении Узбекистана был введен гораздо более жесткий режим санкций в отношении Бирмы. Но в Бирме подавление протестов носило не столь жестокий характер, как в Андижане. Имеется ли логика в принятии подобного документа?

О действенности санкций по отношению к режиму Каримова: вместо спекуляций на эту тему необходимо обратиться к фактам. Ассоциация располагает информацией о 51 заключенном, которые были привлечены к уголовной ответственности в период с 1991 по 2007 годы. В нашем списке – правозащитники, журналисты, члены политических партий и другие, кроме преследуемых за религиозные убеждения. Последних – тысячи, они тоже осуждены по политическим причинам за независимые взгляды по вопросам религии. По этой категории политических заключенных мы не располагаем точной статистикой (такие сведения есть у Правозащитного центра «Мемориал»).

Динамика арестов, осуждения и освобождения указанных 51 узников совести показывает, что в 2006 году, которому предшествовали пик международного давления на Узбекистан и принятие санкций Евросоюзом, было арестовано восемь человек, а освобождено девять, т.е. наблюдалось снижение масштабов репрессий. В следующем, 2007 году ситуация снова ухудшилась, скорее всего потому, что власти Узбекистана после ослабления международного давления почувствовали себя уверенней и вернулись к привычной для них практике повседневных репрессий в отношении инакомыслящих.

	1991-2004	2005	2006	2007	2008 (до 29 марта)	Всего
Привлеченные к уголовной ответственности за указанный период*)	8	24	8	11	Инфо отсутствует	51
Освобожденные за указанный период*)	0	4	9	5	6	24
Оставались в тюрьме к концу указанного периода	8	28	27	33	27

*) Фамилии, стоящие за этими цифрами, приведены в Приложении.

Вывод из представленной таблицы таков: санкции были действенными и привели, по крайней мере в 2006 году, к смягчению ситуации в Узбекистане.

Второй вопрос связан с наличием или отсутствием прогресса в Узбекистане в области прав человека. С одной стороны, действительно в начале 2008 года произошли некоторые позитивные изменения, включая освобождение незначительного числа правозащитников, вступление в силу закона об отмене смертной казни, допуск в страну представителей МКК, а также подписание Конвенций МОТ по детскому труду № 138 и 182.

Дальнейший анализ текущей ситуации должен касаться и параллельных процессов, которые могут свести на нет значение позитивных перемен.

Так, с осени прошлого года, сразу после принятия Евросоюзом решения о смягчении режима санкций, произошли два экстраординарных события:

          • Во-первых, это беспрецедентное политическое убийство ошского журналиста Алишера Саипова. Независимое расследование ICG и российского эксперта Виталия Пономарева говорят о том, что нити этого преступления тянутся к спецслужбам Узбекистана.

          • Во-вторых, впервые за всю историю Узбекистана при аресте мирного жителя Бухары, известного поэта-диссидента Юсуфа Джумы применялись силы спецназа. Без всякой необходимости был обстрелян дом Джумы еще до его ареста, причем без его сопротивления.

Впервые за всю постсоветскую историю власти избрали в качестве общения с инакомыслящими гражданами воинские подразделения и аргумент автомата Калашникова. Все это говорит о том, что они по-прежнему считают: применение оружия против безоружного населения было правомерным, так как ни один из высокопоставленных должностных лиц не понес наказания за эти действия не только в уголовном, но и в дисциплинарном порядке. Из этого следует, что Каримов готов преследовать критиков режима, применяя оружие.

          • Кроме того, как показывает вышеприведенная таблица динамики привлеченных к уголовной ответственных и освобожденных, в местах лишения свободы остается примерно такое же количество политических заключенных, что и в 2005-2006 годах, то есть 27 человек. Все еще отбывают наказание те, кто был осужден до 2001 года. Срок заключения части политических заключенных де-факто становится пожизненным из-за систематического, под надуманными предлогами, продления (Ахмаджон Адылов, Мурад Джураев). В отношении остальных применяется тактика пыток и нечеловеческого обращения, вследствие чего их здоровье серьезно пошатнулось (Мамадали Махмудов, Мутабар Таджибаева).

          • Евросоюзу следует обратить внимание на то, как власти Узбекистана обращаются с политическими заключенными. Международные эксперты и узбекские активисты регулярно сообщают о систематической практике применения пыток в Узбекистане. Последнее такое заключение вынес Комитет ООН против пыток в ноябре 2007 года, а последним красноречивым примером пыток является истязание Юсуфа Джумы в тюрьме, что подтвердил его адвокат.

Характерный пример: 28 марта 2008 года из Новоийской колонии родные 26-летнего Абдурахима Ташпулатова, осужденного по сфабрикованному делу в 2001 году, получили его тело. Причины смерти заключенного властями не разглашаются. Это уже третий случай смерти заключенного за последний год. Есть серьезные основания полагать, что смерть наступила в результате пыток.

          • Последнее президентские выборы в декабре 2007 года были политическим фарсом и продемонстрировали полное пренебрежение к нормам Конституции и международного права. Ислам Каримов правит страной 17 лет, в условиях репрессивной политики, и сохранил власть в декабре 2007 года вопреки конституционному ограничению президентства двумя сроками.

Вывод по второму вопросу: наряду с позитивными изменениями наблюдается ряд негативных явлений, которые перечеркивают значение этих перемен. Режим фактически действует по принципу «шаг вперед, два шага назад». Назвать эту совокупность фактов прогрессом может только предвзято настроенный человек.

В конце апреля Европейский совет соберется для рассмотрения вопроса о режиме санкций. Какие доводы он будет принимать к рассмотрению? Примет ли во внимание первоначальные требования или отменит санкции?

Мы надеемся, что Совет будет объективным и примет во внимание тот факт, что Узбекистан не выполнил всего пакета требований, ни в его первоначальной версии, ни даже в его усеченном варианте. А главное – сама природа режима ни на йоту не изменилась. Режим как был, так и остается автократическим и репрессивным, с элементами тоталитаризма.

Небольшие уступки Евросоюзу в области прав человека, вокруг которых поднята шумиха, были сделаны буквально накануне решения о санкциях, то есть явно приурочены к этому моменту, а не выражают систематически проводимую линию либерализации и гуманизации внутренней политики. После снятия санкций необходимость для режима Каримова в уступках отпадет, и все останется как раньше.

Мы предлагаем следующее: чтобы доказать устойчивость прогресса в области прав человека, правящий режим Узбекистана должен:
         1) Освободить (путем реабилитации) всех узников, осужденных по политическим мотивам;
         2) Начать реформу пенитенциарной системы;
          3) Прекратить практику пыток и других видов жестокого обращения в период дознания, следствия и отбывания наказания;
         4) Снять цензуру СМИ, в том числе Интернета, и прекратить преследование журналистов;
         5) Зарегистрировать оппозиционные партии и допустить их к парламентским, президентским и местным выборам;
         6) Освободить суды и адвокатуру от диктата государственной власти;
         7) Прекратить практику принудительного детского труда;
         8) Снять ограничения свободы вероисповедания, освободить верующих, осужденных по политическим мотивам;
        9) Освободить неправительственные организации, как местные, так и международные, от всякого рода административных ограничений;
         10)  Немедленно отменить ограничения на передвижение по стране и выезд за пределы страны, которые нарушают свободу передвижения граждан:
          • так называемые выездные визы (ОВИР),
          • институт прописки и обязательной регистрации, которые нарушают свободу передвижения граждан.

Европейский совет снял с повестки дня вопрос о расследовании Андижанских событий и перешел к более широкой программе развития прав человека, так что отныне следует руководствоваться этим перечнем требований. Хотя нарушения прав человека наблюдаются и в других странах Центральной Азии, пример Узбекистана представляет собой экстремальный случай. Пренебрегая правами своих граждан, официальный Ташкент подает негативный пример другим странам Центральной Азии. Мы надеемся, что, принимая решение, Европейский совет будет исходить из интересов и чаяний всего узбекского общества, а не только в интересах налаживания партнерства с его политической элитой. 

Приложение:

Критерии	1991-2004	2005	2006	2007	2008 (до 29 марта)
Привлеченные к уголовной ответственности  за указанный период	Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;	Абдугафур Дадабоев; Хамдам Сулеймонов; Мусажон Бободжонов; Нурмухаммад Азизов; Дильмурод Мухиддинов; Саиджахон Зайнобиддинов; Акбарали Арипов; Музафармирзо Исхаков; Мухаммадкодир Отаханов; Мутабар Таджибаева; Хабибулла Акпулатов; Норбой Холжигитов; Абдурасул Худойназаров; Насим Исаков; Саттор Ирзаев; Мамаражаб Назаров; Санжар Умаров; Надира Хидоятова; Улугбек Каттабеков; Носир Закиров; Захиджон Закиров; Бобомурод Мавлянов; Хазрат Ахмедов; Джамол Кутлиев;	Азам Фармонов; Алишер Караматов; Ихтиер Хамраев; Исроилжон Холдаров; Жамшид Каримов; Улугбек Хайдаров; Уткур Пардаев; Ядгор Турлибеков;	Гульбахор Тураева; Умида Ниязова; Юлдаш Расулев; Зафар Рахимов; Собир Туляганов; Турсинбай Утамурадов; Машраб Джумаев; Юсуф Жума; Бобур Жумаев; Карим Бозорбоев; Баходир Мухтаров;	отсутствует
Освобожденные за указанный период	отсутствуют	Абдугафур Дадабоев; Музафармирзо Исхаков; Мухаммадкодир Отаханов; Захиджон Закиров;	Хамдам Сулеймонов; Мусажон Бободжонов; Нурмухаммад Азизов; Акбарали Арипов; Надира Хидоятова; Носир Закиров; Улугбек Хайдаров; Уткур Пардаев; Ядгор Турлибеков;	Гульбахор Тураева; Умида Ниязова; Собир Туляганов; Турсинбай Утамурадов; Баходир Мухтаров;	Сайиджахон Зайнабиддинов, Улугбек Каттабеков, Бобомурод Мавлянов, Ихтиёр Хамраев, Карим Бозорбаев;
Оставались в тюрьме к концу указанного периода	Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;	Хамдам Сулеймонов; Мусажон Бободжонов; Нурмухаммад Азизов; Дильмурод Мухиддинов; Саиджахон Зайнобиддинов; Акбарали Арипов; Мутабар Таджибаева; Хабибулла Акпулатов; Норбой Холжигитов; Абдурасул Худойназаров; Насим Исаков; Саттор Ирзаев; Мамаражаб Назаров; Санжар Умаров; Надира Хидоятова; Улугбек Каттабеков; Носир Закиров; Бобомурод Мавлянов; Хазрат Ахмедов; Джамол Кутлиев;	Дильмурод Мухиддинов; Саиджахон Зайнобиддинов; Мутабар Таджибаева; Хабибулла Акпулатов; Норбой Холжигитов; Абдурасул Худойназаров; Насим Исаков; Саттор Ирзаев; Мамаражаб Назаров; Санжар Умаров; Улугбек Каттабеков; Бобомурод Мавлянов; Хазрат Ахмедов; Джамол Кутлиев; Азам Фармонов; Алишер Караматов; Ихтиер Хамраев; Исроилжон Холдаров; Жамшид Каримов;	Юлдаш Расулев; Зафар Рахимов; Машраб Джумаев; Юсуф Жума; Бобур Жумаев; Карим Бозорбоев; Дильмурод Мухиддинов, Мутабар Таджибаева, Хабибулла Акпулатов, Норбой Ходжигитов, Абдурасул Худойназаров, Насим Исаков, Саттор Ирзаев, Мамаражоб Назаров, Санжар Умаров, Исроил Холдаров, Хазрат Ахмедов, Азам Фармонов, Алишер Караматов, Жамшид Каримов, Джамол Кутлиев, Юлдаш Расулев, Зафар Рахимов, Машраб Джумаев, Юсуф Жума, Бобур Жумаев, Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;	Дильмурод Мухиддинов, Мутабар Таджибаева, Хабибулла Акпулатов, Норбой Ходжигитов, Абдурасул Худойназаров, Насим Исаков, Саттор Ирзаев, Мамаражоб Назаров, Санжар Умаров, Исроил Холдаров, Хазрат Ахмедов, Азам Фармонов, Алишер Караматов, Жамшид Каримов, Джамол Кутлиев, Юлдаш Расулев, Зафар Рахимов, Машраб Джумаев, Юсуф Жума, Бобур Жумаев, Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;

Критерии	1991-2004	2005	2006	2007	2008 (до 29 марта)
Привлеченные к уголовной ответственности  за указанный период	Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;	Абдугафур Дадабоев; Хамдам Сулеймонов; Мусажон Бободжонов; Нурмухаммад Азизов; Дильмурод Мухиддинов; Саиджахон Зайнобиддинов; Акбарали Арипов; Музафармирзо Исхаков; Мухаммадкодир Отаханов; Мутабар Таджибаева; Хабибулла Акпулатов; Норбой Холжигитов; Абдурасул Худойназаров; Насим Исаков; Саттор Ирзаев; Мамаражаб Назаров; Санжар Умаров; Надира Хидоятова; Улугбек Каттабеков; Носир Закиров; Захиджон Закиров; Бобомурод Мавлянов; Хазрат Ахмедов; Джамол Кутлиев;	Азам Фармонов; Алишер Караматов; Ихтиер Хамраев; Исроилжон Холдаров; Жамшид Каримов; Улугбек Хайдаров; Уткур Пардаев; Ядгор Турлибеков;	Гульбахор Тураева; Умида Ниязова; Юлдаш Расулев; Зафар Рахимов; Собир Туляганов; Турсинбай Утамурадов; Машраб Джумаев; Юсуф Жума; Бобур Жумаев; Карим Бозорбоев; Баходир Мухтаров;	отсутствует
Освобожденные за указанный период	отсутствуют	Абдугафур Дадабоев; Музафармирзо Исхаков; Мухаммадкодир Отаханов; Захиджон Закиров;	Хамдам Сулеймонов; Мусажон Бободжонов; Нурмухаммад Азизов; Акбарали Арипов; Надира Хидоятова; Носир Закиров; Улугбек Хайдаров; Уткур Пардаев; Ядгор Турлибеков;	Гульбахор Тураева; Умида Ниязова; Собир Туляганов; Турсинбай Утамурадов; Баходир Мухтаров;	Сайиджахон Зайнабиддинов, Улугбек Каттабеков, Бобомурод Мавлянов, Ихтиёр Хамраев, Карим Бозорбаев;
Оставались в тюрьме к концу указанного периода	Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;	Хамдам Сулеймонов; Мусажон Бободжонов; Нурмухаммад Азизов; Дильмурод Мухиддинов; Саиджахон Зайнобиддинов; Акбарали Арипов; Мутабар Таджибаева; Хабибулла Акпулатов; Норбой Холжигитов; Абдурасул Худойназаров; Насим Исаков; Саттор Ирзаев; Мамаражаб Назаров; Санжар Умаров; Надира Хидоятова; Улугбек Каттабеков; Носир Закиров; Бобомурод Мавлянов; Хазрат Ахмедов; Джамол Кутлиев;	Дильмурод Мухиддинов; Саиджахон Зайнобиддинов; Мутабар Таджибаева; Хабибулла Акпулатов; Норбой Холжигитов; Абдурасул Худойназаров; Насим Исаков; Саттор Ирзаев; Мамаражаб Назаров; Санжар Умаров; Улугбек Каттабеков; Бобомурод Мавлянов; Хазрат Ахмедов; Джамол Кутлиев; Азам Фармонов; Алишер Караматов; Ихтиер Хамраев; Исроилжон Холдаров; Жамшид Каримов;	Юлдаш Расулев; Зафар Рахимов; Машраб Джумаев; Юсуф Жума; Бобур Жумаев; Карим Бозорбоев; Дильмурод Мухиддинов, Мутабар Таджибаева, Хабибулла Акпулатов, Норбой Ходжигитов, Абдурасул Худойназаров, Насим Исаков, Саттор Ирзаев, Мамаражоб Назаров, Санжар Умаров, Исроил Холдаров, Хазрат Ахмедов, Азам Фармонов, Алишер Караматов, Жамшид Каримов, Джамол Кутлиев, Юлдаш Расулев, Зафар Рахимов, Машраб Джумаев, Юсуф Жума, Бобур Жумаев, Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;	Дильмурод Мухиддинов, Мутабар Таджибаева, Хабибулла Акпулатов, Норбой Ходжигитов, Абдурасул Худойназаров, Насим Исаков, Саттор Ирзаев, Мамаражоб Назаров, Санжар Умаров, Исроил Холдаров, Хазрат Ахмедов, Азам Фармонов, Алишер Караматов, Жамшид Каримов, Джамол Кутлиев, Юлдаш Расулев, Зафар Рахимов, Машраб Джумаев, Юсуф Жума, Бобур Жумаев, Ахмаджон Адылов, Мухаммад Бекжан, Рашид Бекжан, Мурод Жураев, Баходир Камбаров, Мамадали Махмудов, Рустам Усманов, Гайрат Мехлибоев;