Следователи Генпрокуратуры
Азербайджана нарушили статью 3 и статью 5 Европейской конвенции об основных
правах человека
28
апреля в 22.30 в аэропорту Бина у меня и Арифа Юнусова из рук выхватили
паспорта и посадочные талоны и провели в небольшую комнату, на которой висела
надпись «Security office». Туда же принесли наш багаж, который мы сдали при регистрации на
рейс. В эту небольшую комнату набилось семь служащих аэропорта, которые
проводили личный досмотр и двое следователей прокуратуры – Санан Пашаев и
Ибрагим Лемберанский.
Нам
не было предъявлено никакого письменного решения суда о запрете на выезд из
страны, решения суда о проведении личного досмотра. Ибрагим Лемберанский устно
заявил, что нам запрещен выезд из страны, не объяснив по какой причине. С 22.30
до 03.40 утра нас содержали в этой комнате (без возможности воспользоваться
туалетом) и проводили самый тщательный досмотр всех наших вещей. Приехавшего в
аэропорт адвоката не допустили. Каждую вещь, включая нижнее белье, прощупывали
сотрудники аэропорта. Протокол личного досмотра и досмотра багажа нам не
показали. Его подписали сотрудники аэропорта, как я поняла, понятые. Ничего
предосудительного найдено не было, но у нас отобрали портативный компьютер, видеокамеру
и фотоаппарат, паспорта (!), документы
на имущество (в нашу квартиру не раз в период нашего отсутствия осуществлялось
несанкционированное вторжение посторонних лиц и потому, когда мы оба покидаем
страну, то стараемся брать с собой наиболее важные документы, чтобы их не
терять или потом не заниматься восстановлением).
 |
| Лейла Юнус, Кавалер ордена Почетного легиона Франции Лауреат международной премии им.Теодора Хеккера Директор Института мира и демократии Азербайджана |
Примерно
в 03.40 утра нас посадили в машину, вывезли за пределы аэропорта, представили к
нам охрану из двух спортивного телосложения людей в штатском.
По
дороге из аэропорта неизвестные нам спортивного телосложения охранники всячески
издевались над нами. В частности, говорили, смеясь, что когда жену насилуют на
глазах у мужа, он подписывает любые признания. А уж если мужа будут насиловать,
то вообще…
Нам
не объяснили, куда нас везут, только подъезжая к нашему дома по адресу
пр.Нариманова, 125, мы поняли, что приехали к нам домой. Здесь меня ожидал
настоящий шок: во дворе дома стояло 6 полицейских микроавтобусов! В наш подъезд
набилось около 40 полицейских и молодых спортивного телосложения людей в
штатском. Обращение с нами было очень грубым. Следователь И.Лемберанский в
приказной форме потребовал от меня открыть квартиру для обыска. Когда я у него
спросила ордер на обыск, он только иронично хмыкнул. Мой муж Ариф Юнусов от
пережитого стресса, особенно угроз в машине, не выдержал, у него случился
сердечный приступ и он упал прямо в подъезде. Находящиеся здесь же журналисты
вызвали «Скорую помощь».
Я
выскочила из подъезда, прекрасно понимая, что если я открою дверь в квартиру,
то в нее зайдут несколько десятков человек и подложат все, что угодно. Я
сказала, что не открою дверь в квартиру, если не будет определено точное число
людей, которые будут проводить обыск, а понятыми будут независимые журналисты.
Меня взяли в круг спортивного телосложения люди в гражданском и Лемберанский в
грубой форме стал кричать на меня: «Открывай дверь! Понятые всегда должны быть
с нашей стороны. Мы сейчас должны срочно провести обыск». Журналисты сообщили
мне, что моему мужу стало совсем плохо. Я побежала на улицу, посмотреть, не
пришла ли «Скорая». Полицейские и люди в штатском неотрывно следовали за мной.
Наконец
приехала «Скорая», однако более тридцати минут полицейские не позволяли врачам
увезти мужа в больницу. Когда я увидела, что он бьется в судорогах,
беспомощный, со мной случился нервный срыв. Я кричала, что Лемберанский будет
виновен в том, что мой муж умрет. Наконец, увидев, что Ариф действительно может
умереть, полицейские машины дали дорогу для «Скорой» и мужа увезли в реанимацию
больницы Скорой помощи (быв. им.Семашко).
Пытки
в отношении меня продолжились с новой силой. Ко мне подошел начальник
Ясамальского районного управления полиции полковник Исмаил Асадов. Он стал
кричать на меня и оскорблять, требуя немедленно открыть квартиру. Было уже около
пяти утра. Я очень хотела в туалет и позвонила соседям с просьбой открыть мне
дверь. Я зашла в соседний подъезд, с целью зайти к соседям и воспользоваться их
туалетом. За мной по пятам шло 6 здоровых полицейских. Когда моя соседка
открыла дверь своей квартиры, трое полицейских зашли вместе со мной. Я сразу
зашла в туалетную комнату, т.к. не было сил больше терпеть. Через секунду за
мной зашел молодой полицейский. Мне ничего больше не оставалось, он был со мной
в туалете, внимательно наблюдая как я снимаю и одеваю штаны, при этом издевался
надо мной, используя уличные слова, меня всячески оскорблял. У моей 84-летней
соседки случился стресс, она стала рыдать. Чтобы не подводить людей, я ушла от
них опять во двор.
Во
дворе я обратилась к полковнику Асадову, сказав о возмутительном поведении
полицейского, который унижал мое достоинство. Я была в состояние глубокого
стресса, дала о себе знать и моя болезнь – сахарный диабет. Хорошо, что соседка
дала мне яблоко, которое я сразу начала есть. Полковник Асадов громогласно
оправдал поведение своего подчиненного, заявив, что я не азербайджанка, а
армянка, а в отношении армянских женщин допустимо любое насилие. Полицейские
стали теснить меня и оскорблять. Чтобы избежать насилия, я села в машину одного
журналиста. Лемберанский заявил, что сейчас сломает дверь в моей квартире. Я
попросила передать, что они могут и ломать и делать что угодно. Если они довели
моего мужа почти до смерти, я не буду думать о мебели и квартире.
Было
уже около 7 утра. Я чувствовала головокружение и тошноту, боялась, что упаду.
Лемберанский заявил, что обыск отменяется, а меня повезут на допрос в
Прокуратуру. Я сказала, что поеду только в сопровождение своего адвоката и
доверенного лица. В 07.00 мы были в Управление по тяжким преступлениям
Генпрокуратуры. Здесь мои мучения продолжились до 16.30. Меня, измученную
58-летнюю женщину, по очереди допрашивали четыре следователя. Следователь Санан
Пашаев даже не позволил мне сесть, чтобы вытянуть ноги. У меня ныла спина,
начались острые боли от межреберной невралгии. Задаваемые вопросы и весь
характер этого допроса один в один напоминали допросы в НКВД сталинского
периода. Что у них якобы есть доказательства, что я – армянский шпион, многие
годы работаю на Армению и т.д. Я отказалась подписывать документ о
неразглашении тайны следствия, заявив, что никакого следствия нет, а есть
фальсификация дела, чтобы посадить невинных людей. Я также отказалась
подписывать протокол допроса. Мои доверенные лица также его не подписали. Но,
даже прочитав протокол допроса, было очевидно, что зафиксированные в нем
вопросы и мои ответы резко отличались от тех, что на самом деле звучали.
Следователь Санан Пашаев формулировал вопросы и ответы по собственному
усмотрению.
Около
17.00 меня, измученную, еле стоящую на ногах, снова посадили в машину и отвезли
на мою квартиру по адресу – ул.Низами, 53, кв.30. Здесь опять во дворе дома
были десятки полицейских. Я была очень истощена, у меня двоилось в глазах, я
еле стояла на ногах, но все равно сказала Лемберанскому, что не открою
квартиру, если полицейские не уйдут, а в квартиру для обыска зайдет такое
количество их людей, какое будет и с нашей стороны. Если будет 5 сотрудников
прокуратуры, тогда понятыми будут двое независимых журналистов и трое наших
юристов. При этом ордер на обыск Лемберанский не представил. Но у меня уже не
было сил сопротивляться. В квартиру зашло 10 человек, как было указано выше.
Только здесь был представлен ордер на обыск.
С
17.00 до 19.40 обыскивали мою квартиру по адресу ул.Низами, 53, кв.30. Был
изъят компьютер Азада Исазаде, визитная карточка какого-то армянского историка,
сборник статей Организации Освобождения Карабаха. На этом мои мучения не
закончились.
Около
20.00 мы приехали на нашу квартиру по адресу пр.Нариманова, 125, кв.4. Здесь
опять стали надо мной издеваться. В подъезде опять было порядка 40 полицейских
и штатских, как я понимаю, сотрудники МНБ. Только после длительных пререканий,
нам удалось добиться, что в квартиру зайдут по 5 человек с каждой стороны, как
и при обыске в квартире по адресу Низами, 53, кв.30.
В
9 часу вечера начался обыск в квартире по адресу пр.Нариманова, 125, который
продолжился до 23.40. Из квартиры взяли копию удостоверения личности Рауфа
Миркадырова, старые банковские карточки.
Хотя
мои адвокаты и понятые подписали оба протокола обыска, сделав свои замечания,
нам не дали возможности снять копию протокола. Таким образом, меня продержали
под стражей почти 26 часов без перерыва, при этом я была подвергнута
бесчеловечному обращению, унижающую мою честь и достоинство, и подрывающее мое
здоровье.
Все
это время я не знала, каково состояние моего мужа, который был помещен в
реанимацию.
К
этому тексту прилагаю видео того, что происходило:
Обыск в офисе
Ночной обыск
Столкновение с начальником полиции
Полиция бесстыдства
Лейла Юнус
г.Баку, 02 мая 2014
г.
